X-SWIMMERS, сегодня мы поговорим с Льюисом Пью, британско-южноафриканским пловцом и первым Покровителем Океанов ООН. Льюис стал первым человеком, совершившим заплывы на длинные дистанции во всех океанах мира. Он совершил заплыв через Северный полюс, чтобы подчеркнуть таяние арктических льдов, и переплыл ледниковое озеро на Эвересте, чтобы обратить внимание на таяние ледников в Гималаях.
Главный идейный вдохновитель X-WATERS Александр Базанов расспросил Льюиса Пью, что же вдохновляет его совершать столь выдающиеся вещи.
— Льюис, ваши заплывы кажутся невероятными. И наш первый вопрос: почему вы это делаете? Что толкает вас снова и снова бросать вызов самому себе?
— Я люблю плавать! Уже 35 лет плавание открывает мне самые прекрасные места нашей планеты. Я надеюсь, что смогу плавать до конца моих дней. Но сейчас я использую плавание, чтобы донести идею о необходимости защиты нашей планеты. Если нет идеи — нет заплыва.
— Просто любви к плаванию недостаточно, чтобы совершать эти безумные челленджи в настолько жестких условиях. Мало кому удастся их повторить!
— Вы говорите “безумные челленджи”, но мне кажется, я абсолютно нормален. Это мир сходит с ума. Когда ты оказываешься в Арктике или Антарктике и видишь климатические изменения, произошедшие в такой короткий срок, бездействовать могут лишь безумцы.
Но вы правы, мои заплывы экстремальны. Когда плывешь на Северном Полюсе, погодные условия невообразимы, но когда отправляешься в Антарктику, они становятся еще хуже. Во время заплыва через Северный Полюс, температура воды была -1,7 градусов по Цельсию. Довольно много людей плавает в нуле градусов или чуть выше нуля, но когда температура падает ниже, всё меняется. Тебе кажется: “Ничего страшного! Какая разница между температурой воды 0 и -1,7?” — Огромная! Примерно такая же, как взойти на высокую гору или покорить гору К2 зимой.
[*К2 — Гора Чогори. Считается одной из самых опасных для покорения. Этот восьмитысячник (высота 8611 м) занимает второе место после Эвереста и относится к самым северным восьмитысячникам планеты.]
Когда я плыл в море Росса в Антарктике, температура воды тоже была -1.7, а температура воздуха -27 градусов. В этих условиях вынимать руку из воды для гребка уже было экстремально. Я помню, как попросил мою жену пересесть в небольшую лодку, чтобы пройти по пути заплыва и удостовериться, что в воде нет животных. Когда волны ударяли в борт лодки, вода замерзала на лету — настолько было холодно! Это были самые пугающие и экстремальные условия, в которых мне приходилось плыть.
— Как вы выбираете новые локации для своего следующего заплыва?
— Я начинаю с идеи. Обдумываю, какую идею я хочу донести до людей, и как заплыв может мне в этом помочь. Приведу в пример заплыв в море Росса. Антарктика — восхитительное место на краю света, и прямо сейчас оно в эпицентре климатических изменений, совершающихся во всем мире. Согласно международному соглашению, 25 стран управляют Антарктикой и все, кроме России и Китая, хотят защитить ее. Поэтому я размышлял, каким образом я могу донести до России мысль о необходимости защиты места, находящегося на расстоянии 15 000 км от нее в Южном полушарии? Но затем я познакомился с Вячеславом Фетисовым, легендой русского хоккея. Он предложил мне проплыть в море Росса, а затем выступить с докладом перед российскими политиками. Так я и сделал! Это дало великолепный результат: спустя два года Китай и Россия подписали соглашение о защите Антарктики. Кажется, ничто так не радовало меня, как эта новость! Нужно творчески подходить к заплывам и искать интересные локации.
— На вашем примере мы наблюдаем, что можно влиять на политику не являясь политическим деятелем. Вы доказываете, что один человек может попытаться изменить мир!
— Да, для меня это прежде всего о справедливости. О том, насколько человечество справедливо к миру животных. Генеральный Секретарь ООН назначил меня Покровителем Океанов ООН. Он сказал: “Льюис, я бы хотел, что бы вы стали голосом океанов и всех этих потрясающих морских животных, потому что они не сидят в парламенте!”. Вот к чему я стремлюсь. Ты не можешь поехать в Москву и заставить президента Путина защищать окружающую среду. Ты должен придумать, как продемонстрировать ему, насколько это важно и почему защита именно этого места является российским национальным интересом.
— Потрясающе! Вы могли бы кратко сформулировать основную идею?
— Идея очень проста: наша планета меняется. Она меняется невероятно быстро, и я хочу, чтобы каждый человек просыпался утром с мыслью “а что я могу сделать, чтобы защитить и сохранить нашу прекрасную планету?”. Я имею в виду не только отдельных людей, как вы и я, я говорю о целых странах, о крупных бизнесах и больших организациях. Все должны участвовать.
— Верно! Не могли бы вы дать нам совет, как это реализовать? X-WATERS — это большое сообщество неравнодушных пловцов, у нас есть возможности помочь. Что мы можем сделать для океана, для всей планеты?
— Люди, постоянно взаимодействующие с океаном (я говорю о пловцах, каякерах, моряках, рыбаках) должны стать голосами океана. Мы должны быть его хранителями и защитниками, чтобы следующее поколение смогло наслаждаться океаном так же, как и мы. Каждый из нас может делать очень простые действия, которые не только помогут сохранить прекрасные реки, озера и другие водоемы, но и окажут значимое влияние на весь мир. Одна нация не сможет решить все проблемы, для этого нужно объединиться. Мы не сможем спасти планету без участия России. Нам необходимо вмешательство российских лидеров, а лидерство начинается с обычных людей.
— Для реализации этого недостаточно отдельных шагов. Нужно создавать процесс, который приведет к качественным изменениям. Попробуем начать с изменения своих ежедневных привычек.
— Пару дней назад я слушал очень значимое выступление Билла Гейтса о климатических изменениях. Он говорил о том, что человечество столкнулось с самой грандиозной из существующих проблем. Но ее можно преодолеть. Я согласен с ним!
— Льюис, что вы делаете для спасения океана в вашей обычной жизни?
— Я посвятил свою жизнь защите океана. У езжу на очень маленькой машине, которая расходует небольшое количество топлива, я ем мало мяса и совсем не ем рыбу. Чрезмерный вылов рыбы — это серьезная проблема наших дней. Сейчас я мало путешествую, но стараюсь нести идею, используя интернет: даю интервью и участвую в конференциях. На мой взгляд, это лучшее, что я могу сделать в качестве адвоката океана.
— Расскажите немного о том, как вы готовитесь к заплывам. Вы совершили много заплывов в различных специфических условиях. Например, заплыв на Эвересте проходил на высоте 5200 метров над уровнем моря. Как вам удалось адаптироваться? На такой высоте сложно даже двигаться, не то что плыть.
— Я провел три недели в Южной Америке, тренировался в Андах на большой высоте. Затем мы поднялись на Эверест и шли очень медленно, адаптируясь к новым условиям. Интересная вещь: когда я попробовал переплыть озеро в первый раз, я чуть не утонул. Буквально задыхался, хватая ртом воздух. Нам пришлось кардинально изменить стиль моего плавания. Руководитель экспедиции сказал мне: “Ты не сможешь подчинить Эверест, тебе нужно проявить смирение!”. Есть большая разница между восхождением на Эверест и заплывом на нем. Во время восхождения ты можешь остановиться, а во время заплыва — нет. Если ты остановишься, то сразу замерзнешь (температура воздуха 2 градуса по Цельсию). Тебе нужно плыть медленно, чтобы экономить кислород, но при этом сохранять достаточный темп, чтобы организм вырабатывал тепло. Я проплыл километр за 23 минуты и ужасно замерз!
— Как вы восстанавливались после этого?
— Нашу экспедицию сопровождали непальские шерпы (представители гималайского племени). Они установили в палатке обогреватель. После заплыва я согревался в этой импровизированной бане.
— Кто в вашей команде? Это всегда один и тот же состав или вы собираете новую команду для каждого заплыва?
— Каждый раз я собираю команду заново, ориентируясь на определенные качества. Например, в команде всегда нужен врач, видеограф, каякер для сопровождения или капитан катера. Большое внимание я уделяю психологическому типу людей, их моральному настрою. Я бы не хотел видеть в своей команде мечтателей, пессимистов или циников, для которых весь мир окрашен в серый цвет. Я ищу оптимистичных реалистов, кто скажет: “Давайте придумаем, как реализовать эту идею, ведь она значима и поможет решить важную проблему”. Кроме этого вся команда должна стремиться к бескомпромиссному перфекционизму. Все, что мы делаем, мы должны делать идеально, потому что от этого зависят наши жизни. Сейчас я готовлюсь к серьезной экспедиции и набираю команду из 10 человек. Когда я переплывал Северный Полюс, моя команда состояла из 29 человек!
— Можно поинтересоваться, кто финансирует ваши экспедиции?
— Заплывы невероятно дорогостоящи. Обычно финансирование поступает из трех источников. Практически 40% всех затрат покрываются коммерческими спонсорами. Например, меня спонсирует Speedo. Вторым источником являются благотворительные фонды и организации по защите окружающей среды, которые поддерживают мои идеи. Они тоже оплачивают около 40% расходов. Остальные 20% вношу я. За все 35 лет плавания у меня ни разу не было возможности оплатить все затраты на экспедиции — это очень дорого!
— Насколько нам известно, вы не являетесь профессиональным пловцом. Кем вы работаете?
— Моя работа — защита окружающей среды. Когда-то я начинал свою деятельность в сфере морского права, и до сих пор ежедневно занимаюсь агитацией по защите окружающей среды. Чтобы иметь возможность заниматься этим, я зарабатываю деньги, выступая спикером в международных корпорациях. Это покрывает мои расходы и расходы моей семьи.
— Ваша тренировочная программа различается в зависимости от условий вашего следующего заплыва, не так ли? Есть ли у вас базовый тренировочных комплекс, который вы выполняете ежедневно?
— Это очень интересный вопрос. Мне только что исполнилось 50 лет и у меня есть много идей, где бы я еще хотел проплыть. Я знаком со многими пловцами, кто закончил свою карьеру в 25 лет. Они очень напряженно тренировались с 6-летнего возраста, выступали на Олимпийских Играх, и к 25 годам совершенно выгорели эмоционально и физически. Я тренируюсь к конкретному заплыву, но если заплыв не назначен, я не буду тренироваться. В такие периоды я посвящаю свое свободное время каякингу, хайкингу, занимаюсь велосипедным спортом. Плаваю один или два раза в неделю — лишь для того, чтобы не разучиться. На мой взгляд, если я буду круглый год плавать ежедневно, то могу выгореть и не достичь плавательного долголетия, о котором мечтаю.
— Важно ли для вас во время заплыва постоянно измерять показатели вашей скорости и времени?
— Да, очень важно. Я должен постоянно быть в курсе того, насколько быстро я плыву, сколько я уже проплыл и сколько еще впереди. Например, во время моего заплыва по Ла-Маншу я проплыл 528 километров. Это серьезная дистанция. Каждый день проплывая по 10 км, я следил за скоростью, вычисляя, нахожусь ли я в течении. Течение в Ла-Манше — одно из сильнейших в мире, очень важно следить за его направлением.
— Какова ваша суперсила? Что делает вас особенным?
— Во-первых, я очень целеустремленный человек. Я посвятил свою жизнь стремлению стать голосом мировых океанов. Во-вторых, я люблю творчески подходить к любой проблеме. Мне нравится процесс, когда я открываю карту мира и начинаю придумывать новый заплыв, который заставит политиков задуматься о необходимости защиты окружающей среды. В-третьих, меня не пугают неудачи, я не сдаюсь. Очень часто все идет не по плану, но это не должно останавливать тебя. Было много заплывов, которые не получилось совершить с первого раза, но мы возвращались и достигали своей цели. Думаю, это важное качество. Никто не выигрывает всех битв, но нужно подниматься и пробовать снова.
Прошлый год был очень тяжелым для всех. Примерно в это же время в прошлом году мы с Вячеславом Фетисовым обсуждали с Сергеем Ивановым вопрос о защите восточной части Антарктики. Затем я вернулся в Южную Африку и начался локдаун. Из-за вируса COVID-19 скончалась моя мама. Переговоры с Китаем и Россией были остановлены. Мне казалось, рухнуло все, на что я надеялся. Но Вячеслав помог мне справиться с этим чувством, поддержал меня и убедил, что нашей планете нужны люди, которые будут заниматься ее защитой, и мы просто не можем опустить руки. Я воспрял духом и решил попробовать еще раз. Думаю, моя мама хотела бы этого тоже.
— Расскажите немного о вашей семье? Они поддерживают вас, разделяют вашу страсть?
— Да, разумеется! Их поддержка очень важна для меня. Они не останавливают меня, не заставляют, но вдохновляют на новые свершения. Думаю, иначе я бы не смог делать свою работу. Знаете, я очень люблю океан, чувствую себя в нем как дома, и хотел бы провести в нем всю оставшуюся жизнь. Этого возможно только в том случае, когда близкие действительно поддерживают тебя.
— Вы прекрасный оратор! Ваши истории удивительны!
— Вспомните, раньше людей объединяли именно истории и рассказы. Так мы узнавали новости, объединялись и развивались. Где бы вы ни были, все люди верят в справедливость и равенство. Я не встречал никого, кто бы не хотел защищать окружающую среду. Но нужно рассказывать людям, как это делать. Истории могут сыграть важную роль.
— Вы верите в то, что политики искренне заинтересованы в сохранении и защите окружающей среды?
— Работая Защитником Океанов, я понял, что все лидеры нашего мира хотят сохранить природу, но кроме этого они постоянно сталкиваются с множеством других не менее важных вопросов. Моя обязанность — постоянно напоминать им о необходимости защиты окружающей среды. Россия настолько огромная страна, что проблемы будто растворяются в ней. Если вы загрязняете Темзу, будет в курсе весь мир, ведь она проходит в самом центре Лондона. Но если вы загрязняете какой-то водоем в Сибири, люди могут даже не узнать об этом.
Русские люди очень любят дикую природу. Это замечательно, ведь вы осознаете, что являетесь ее частью. Если наши дети не бывают на природе, как мы сможем объяснить им, почему так важно беспокоиться о ее состоянии?
— Думаю, эта культура была сформирована еще в советские времена. Советский Союз был закрытой страной, люди путешествовали внутри нее. Сейчас все изменилось, но советское поколении помнит эти времена.
— Это очень важно. Нам необходимо отложить телефоны и провести время с детьми на природе. Детям нужно гулять на свежем воздухе, лазить по горам, плавать в реках. Это полезно не только для физического но и психологического здоровья.
— Кто был создателем дипломатии Speedo? Это была ваша идея или ее предложило руководство бренда?
— Я не думаю, что это был маркетинговый ход. Первым, кто об этом заговорил, был русский журналист, написавший о моем заплыве в море Росса. Думаю, это полезно для бренда: на главном развороте газеты были дипломаты Speedo. Но для меня дипломатия Speedo — это о совместной работе. Это о возможности обычных людей изменять мир в лучшую сторону. Мне это нравится.
— Вы встречали опасных морских животных во время своих экстремальных заплывов? Как вы удавалось справиться с ситуацией?
— Чтобы ответить на этот вопрос, я хотел бы поговорить о том, что такое храбрость. Я живу в Кейптауне — месте, в котором где бы ты ни решил поплавать, везде много морских животных. И я сейчас говорю не о безобидных животных, а о настоящих больших белых акулах. На пляже, где я тренируюсь, за последние 10 лет случилось три атаки акул. И одна из них была очень показательной. На пляже работают спасатели, которые наблюдают за акулами. Однажды они увидели приближающихся акул, подняли тревогу, все люди вышли из воды и пляж был закрыт. На следующее утро пожилая женщина пришла поплавать. Спасатели запретили ей, предупредив, что вчера здесь видели акул. На что она сказала, что плавает здесь ежедневно и ничто ее не остановит. Она зашла в воду и поплыла на спине. Люди, прогуливающиеся вдоль пляжа, увидели, что она плывет прямо в пасть акуле. Они кричали ей, пытаясь предупредить, но старушка плыла на спине и не слышала криков. Если вам довелось хоть раз увидеть нападение акулы, вам не захочется больше заходить в воду. Храбрость — это мышца. Если вы не будете ее тренировать, она не укрепится.
Нужно идти на определенный риск, но при этом соблюдать осторожность. Когда я плыву в открытом море, меня сопровождает спасательная лодка, и я делаю всё, чтобы убедиться в том, что это безопасно.
Я никогда не забуду один из последних заплывов в Антарктике. Совсем близко от места моего заплыва река прерывалась водопадом. Его высота была около 100 метров, а внизу острые утесы. Я решил проплыть 250 гребков вверх от опасной зоны, а затем вернуться назад. Справа и слева от меня был лед, надо мной чистейшее голубое небо, которое отражалось в воде. Я не видел своей команды, но знал, что в конце заплыва меня уже ждет Вячеслав Фетисов. Его единственной задачей было бросить мне веревку и вытянуть из воды до того, как меня снесет к водопаду. Ближайшая русская исследовательская станция была на расстоянии 50 км от нас, поэтому рассчитывать стоило только на себя и свою команду. Я начал плыть в обратную сторону. 50 гребков, 100, 150… Но тут за поворотом увидел Славу, он бросил мне веревку, и я выбрался на берег. Я знал, что мой друг не подведет меня. Он не пловец, но надежный и смелый человек, которому я доверил свою жизнь. Храбрость заразна: если ты окружаешь себя храбрыми людьми, ты учишься быть храбрым.
— Льюис, мы благодарим вас за потрясающее интервью. Вы вдохновляете нас! Мы постараемся помочь вам в вашем деле и присоединяем наши голоса к вашему!
Большое спасибо за ваш интерес и вопросы! Я бываю в России три-четыре раза в год, и как только будут сняты ограничения, я хотел бы приехать снова и возобновить переговоры с российским правительством. Россия прекрасна. Я уже бывал на Земле Франца-Иосифа, видел белых медведей, плавал в чистейшей воде на озере Байкал и хочу вернутся еще!
— Мы желаем вам сохранить стойкость духа! Вы — пример того, как один человек может изменить многое! Удачи, Льюис, в вашем грандиозном деле!
